Идентичность
В общем смысле: (от лат. identificare «отождествлять») соотнесенность чего-либо с самим собой в связности непрерывности и изменчивости; идентичность устанавливается наблюдателем, рассказывающим о себе, а также другими, рассказывающими о чем-либо, или воспринимающими его рассказ о себе. В современном гуманитарном знании (психологии, психоанализе, социологии, антропологии) понятие идентичности используется очень часто. В последнее время его применяют и в литературоведении для характеристики автора и героя художественного произведения.
Традиционное для европейской культуры понимание идентичности связано с центрацией ее проблематики на личности в ее противопоставлении обстоятельствам собственной жизни, с идеей выбора собственной истории жизни, отвественности этого выбора, делания себя тем, что ты есть. В экзистенциализме идентичность связывается с проблемой аутентичности, то есть подлинности человеческого бытия, обнажаемой в так называемых «пограничных ситуациях». В этом плане в истории литературы, по мнению некоторых исследователей, важнейшее значение имела «Исповедь» Руссо, в которой актам самопонимания придается публичный характер. Так формируется дискурс идентичности как саморепрезентации «я» в его развитии и проблематичности.
В современном гуманитарном знании идентичность трактуется как 1)формирующаяся в интерсубъективном, диалоговом пространстве (здесь большое значение имели работы М.Бахтина, его идеи о том, что подлинное «я» всегда обнаруживается в точках несовпадения человека с самим собой, в его идентификациях с Другим); 2)как опосредованная знаково-символическими средствами, языком в широком смысле слова. Последнее означает, что идентичность как автора (и абстрактного, и внутритектового, выраженного повествователем или рассказчиком), так и героя конструируется в литературном произведении ресурсами самого повествования (как фабулы, так и сюжета, рассказа). На это обращала внимание Л.Я. Гинзбург в книге «О психологической прозе», где проблема идентичности (хотя исследовательница и не использует это слово) рассказывающего о себе и своем времени субъекта (анализируются «Былое и думы» А.И. Герцена) рассматривается через призму актуализируемых писателем символических порядков – от древнейших до современных ему. Еще раньше по отношению к литературному произведению проблемы идентичности в таком ракурсе касался Б.Эйхенбаум – автор книги «Молодой Толстой» (1922). В последнее время идея нарративного характера идентичности (пост-идентичности) разрабытывается П.Рикёром. Идентичность рассматривается им как процесс непрерывного простраивания «Я» в повествовании о жизни, которое придает цельность разрозненному и в то же время пытается схватить ускользающую уникальность. Таким образом происходит борьба межу групповой и индивидуальной идентичностью. Повествование подлежит чтению, которое постоянно исправляет предшествующую подлинную историю. Простраивание идентичности предстает в итоге как процесс чтения-письма. Моделями идентичности в литературе 18-19 веков служили жанры: плутовской роман, семейная хроника, социально-психологический роман конструировали свои модели идентичности автора и героя. Работа художника над жанром произведения была во многом связана с поисками идентичности. Отсюда различные диффузные образования, маркируемые авторскими жанровыми обозначениями: роман в стихах «Евгений Онегин», поэма «Мертвые души» и пр.
В ХХ веке, особенно во второй его половине (в постмодернизме), в культуре наблюдается так называемый кризис идентичности, заключающийся в разрушении самих условий возможности целостного восприятия субъектом себя как аутотождественной личности. Наблюдается своеобразное перемешивание в конкретных культурных контекстах национальных и идеологических традиций («по радио слушают реггей, в кино смотрят вестерн, на ланч идут в Мак Дональдс, на обед в ресторан с национальной кухней, употребляют парижские духи в Токио и одеваются в стиле ретро в Гонконге» (Ж.-Ф. Лиотар). Это состояние современной культуры художественный язык осваивает при помощи техники коллажа, которая превращается в универсальный принцип. Современный человек оказывается неспособным зафиксировать свою позицию по отношению к культурному плюрализму и, как следствие этого, зафиксировать самотожденственность своего сознания и себя как личности. Если для классики идивидуальная судьба представляла собой «сюжет для небольшого рассказа» (А.П. Чехов), то для современной культуры это поле варьирования релятивных версий нарративной биографии. В искусстве это проявляется во фрагментации повествования о человеческой жизни, в многообразии ее версий и вариантов, представленных в произведении, во множественности финалов, как в романе А.Битова «Пушкинский дом». При этом ни одна из повествовательных версий не является ведущей, оценочные аспекты биографии не подкрепляются онтологически, предстают как произвольные и относительные. Само понятие «характер» как обозначение некой психологический, социальной и культурной целостности личности для искусства становится неактуальным и сохраняется только в массовой культуре - формульной литературе и жанровом кинематографе, где присутствуют типовые, стереотипные персонажи, выражающие групповые идентичности ( таковы герои боевиков, персонажи женских романов и пр.).
Смотрите также: