28 ноября 2016 | Цирк "Олимп"+TV № 23 (56), 2016 | Просмотров: 1305 |

Кабинет ветерана Пушкина. Из романа «Факультет чтения и письма»

Ирина Саморукова

Подробнее об авторе

 

 

Кабинет ветерана Пушкина

Семен Иванович Пушкин был ветеран войны. Какой, профессор Пушкин распространяться не любил, но правды не скрывал: в боевых действиях участия не принимал, служил писарем при штабе. Вокруг стреляли. Теоретически могли и убить. Поэтому Пушкина причислили сначала к участникам, а по прошествии установленного срока удостоили ветерана. Впереди светило удостоверение инвалида, вот тогда Пушкин и подумает о тихой старости.

А с Наташкой разведется.

Причина была. Супруга Пушкина выпивала.

Приступала с утра.

- Семен, - хрипела, - в холодильнике шампанское. Срочно!

Сощурив заспанный глаз, вытягивала папиросу из его армейского портсигара, тощими пальцами с фиолетовым маникюром сминала мундштук.

- А вот теперь, доброе утро, ветеран. Я пью вместо тебя, Пушкин. Лечу душу.

Повод, чтобы спиться, у супруги Пушкина был веский. В городе уничтожен классический университет. Слили гуманитарную мысль, и никто не вступился. Общественность и наука сложили лапки. Нынешнее место работы Семена Ивановича – Академию нравственного воспитания - Натали презирала и называла богадельней для гуманитарной импотенции.

- Ты, Семен Иванович, наверное, мнишь себя камер-юнкером. Оставили при деле, подарили спецпакет с анисовой? Нет-с, ваше бессилие. Ты, Пушкин, всего лишь старый камер-лакей.

- Возможно, - устало соглашался Семен Иванович.

Он напоминал Натали, кто выпил ту анисовую, не оставив мужу даже попробовать. Жена оскорблялась и порывисто, не попадая в рукава, натягивала плащ на пеньюар. Она угрожала походом в алкогольный магазин, где собиралась приобрести ящик водки.

Да, в таком виде, с копной начинающих седеть черных кудрей поверх брезентового плаща. Что за безрассудство! Пушкин отправлялся в кабинет и выносил все пакеты, преподнесенные ему как ветерану: в этом – коньяк, в том – тоже, зато в остальных – водка «Сретенка». К черту покой, была бы жёнка довольна.

Как будто от Пушкина что-то зависело! Он был членом Большого секретного совещания, но, увы, лишь почетным. Никаких административных решений Пушкин не принимал. Просто присутствовал на заседаниях и имел право высказать горячее одобрение. В особых случаях дозволялось выразить некоторое сомнение, уповая на положительную оценку грядущих поколений.

Когда закрывали филфак, ветеран войны доктор наук Пушкин выразил сомнение. И даже, чтоб Натали знала, воздержался от упования на положительную оценку.

Малодушные оправдания Натали не устраивали. Она хотела от Пушкина поступок. Сделать хоть что-нибудь, в крайнем случае - отомстить.

- Каким ты был, Сема! И во что превратился! В Пушкина, ха-ха. Просто Пушкин. Я замужем за Пушкиным. Экий скверный анекдот.

В этих стенаниях жена с утра до вечера куролесила по квартире. Громыхала музыка, треклятая умса-умса, умса-умса. – Транс, - называла она эти шумовые помехи.

А между тем, к Пушкину заходили студенты. Плотно прикрытая  дверь профессорского кабинета Наташку не смущала. Она распахивала ее толчком ноги в шлепанце с помпоном из заячьего хвоста и вламывалась неглиже: тонком халатике на голое тело и полотенце на голове.

- В каком году убили Пушкина? –  пошатнувшись, выдыхала она в сторону студента, получавшего индивидуальную консультацию.

 Натали тянуло на провокации: дата смерти была шифром на сейфовом замке. В сейфе хранились сбережения, бриллиантовое колечко и травматический пистолет - подарок полиции ветерану Пушкину.

Слава богу, о дне гибели солнца русской поэзии все, с кем Наталья Николаевна проделывала этот трюк, знали приблизительно. Отличники припоминали, что Пушкин умер зимой. Кое-кто смотрел видео: темень, снег, замерзшие толпы народу, идущие за гробом…

Мучась бессонницей, Пушкин разбирал бумаги.

Стихи. Так, ерунда: комплименты на восьмое марта, юбилейные оды для гарнизонной газеты, юношеские подражания Ходасевичу и Набокову. Пушкин рвал их на мелкие клочки и жег в эмалированном тазу.

Все давно издано.

Копии научных статей он комкал и заталкивал в голенища кирзовых сапог. Сапоги были подлинными. Их купил на здешнем базаре Иегудиил Хламида, но, как свидетельствуют источники, так и не носил: жали. Благодаря правильному хранению, вот этим мятым бумажкам, обувь хорошо сохранилась. Сапоги Пушкин завещает самому верному ученику.  

Натали спала  в гостиной.

 Пушкин, вопреки стереотипам, не был ни консерватором, ни ханжой.  Зеленые юнцы, которые, засидевшись на консультациях до позднего часа, оставались ночевать в спальне с красными обоями и все равно пустующей двуспальной кроватью, на время занимали в мире Натали место Пушкина, каким тот был в день их знакомства, шестнадцать лет назад.

Натали была юна, тщеславна и восхитительно наивна.  

Она согласилась выйти за него, лишь после того, как Пушкин показал все свои удостоверения: ветерана, доктора наук, профессора. Глаза вспыхнули, как небесная молния.

Глупая девочка! Она училась на третьем курсе, а Пушкин читал своего Горького, начиная с четвертого.

Пока существовал университет, Наталья Николаевна, которую Пушкин пристроил в здешний союз литераторов, была известна не только как молодая жена Семена Ивановича, но и как его секретарь. Она рьяно взялась пиарить великого Пушкина, доктора филологических наук, да, того самого, участника войны.

- Надеюсь, вы понимаете, что такое писарь при штабе? – понизив голос, интересовалась она. – Так на арго военных называют участников тайных операций. Спросите у профессора Шурупова, он специалист и подтвердит. За отвагу Пушкина наградили пистолетом.

Чокнутая фантазерка!

Семен Иванович действительно служил писарем, как и профессор Голубятников, Иван Ильич и другие пацаны-филологи, которых призыва офицерское звание.

О военной службе лейтенанта в отставке Пушкина болтать не следует. От вопросов отбиваться стандартными патриотическими формулами. Ветеран и точка.

И про пистолет помалкивать. 

 -Почему?

  -Потому, что оружие зарегистрировано. Если оно попадет в недобрые руки, обвинят Пушкина.

Наталья вздохнула и взялась за его научные труды.

Сухую фактографию статей раннего, еще аспирантской поры, Пушкина Наталья Николаевна перекладывала в документально-художественные рассказы. Их она публиковала под именем мужа в официальном органе «Русское эхо». Пушкину было неловко. Разумеется, лишь перед самим собой, ибо в наше невежественное время некому заметить, что в той повести нет ни слова правды.

Ну да бог с ней, с правдой, была бы жёнка довольна.

По фабуле, Алексей Пешков служил корреспондентом здешней газеты. Зарабатывал он столь мало, что летом ходил в самодельных веревочных сандалиях, точная копия которых хранится в мемориальной усадьбе графа Толстого.

Именно в нашем городе Пешков нашел образ, впоследствии приведший к всемирной славе. Портрет мало оплачиваемого корреспондента провинциальной газеты ныне узнает любой, его статуи украшают парки, а в театрах до сих пор с аншлагом идут его пьесы.

При свете луны, так как на свечи денег не было, Алексей прочел всех модных властителей дум и выбрал себе эффектный псевдоним Иегудиил Хламида. Иегудиил отрастил волосы, усы, как у философа Ницше, купил соломенную шляпу. 

- Хорошо, что коровы не летают, - окал он.

 (Иегудиил Хламида сочинил этот афоризм, чтобы повысить речевую узнаваемость, поскольку, как показали исследования Марьи Николаевны Барабиной, большинство интеллигентных людей в те времена акали.)

В редакции Алексея звали Макс. Паспортное имя казалось ему  принадлежавшим прошлому. Его носили не уверенные в себе, никчемные люди:  Алексей Вронский, Алексей Карамазов. Максу нравилось ниспровергать авторитеты и предрассудки морали.

Увы, в редакции к его амбициям отнеслись скептически. Соломенную шляпу и лапти носили, как выяснилось, многие здешние знаменитости. Внешность не есть суть. Прозаик Успенский Николай на свой первый и последний  гонорар купил крокодила, с ним и побирался впоследствии. Ярко вспыхнуть легко, но долго гореть трудно. Одна дама ядовито предрекла, что афоризм насчет коров переживет все Максово творчество.

- Близорукие обыватели, - оскорбился Алексей-Макс и покинул редакцию до того, как наступил час провожать сотрудниц до дому.

Хотелось побыть одному. Он спустился на берег реки Волга. Под перевернутой лодкой что-то белело, словно труп чайки.

Это оказалась Наталья. Он была пьяна, и Алексей, хорошо знавший нравы здешнего хулиганья, присел рядом, стеречь ее мутный сон. Он часто ночевал, где придется, поэтому сочувствовал Наталье, которая была, между прочим, яркой личностью. Она могла подарить любовь безо всякой платы, могла и послать, если клиент презирал в ней человека. Наталья врала, что ее отец был генералом, а матушка  - артисткой из Сызрани.

(В реальности все обстояло наоборот: отец играл героев-любовников в антрепризе, выступал по ярмаркам. Дочерью штатского генерала была ее мать. Незаконнорожденную Наталью подкинули в приют).

Слушая ласковый плеск смеющихся волн, Макс сочинил балладу о босоногом мальчике, который колыхался в лодке над волнами, размышляя о своей жизни. На корме сидела девушка с распущенной косой и время от времени трогала губами губы его рта. Парень то смеялся от счастья, то вдруг начинал плакать. Отчего? Для обывателя ответ прост: мальчик пьян. Возможно. А куда ему деваться, раз такой юный и талантливый, он родился босяком и обречен на горькую судьбу?

Макс занес стихотворение в блокнот, который, как корреспондент газеты, носил в холщовой торбе. 

Утром он запечатал рукопись в конверт, подписал от Максима Горького и послал той даме, которая не верила в его успех.

И забыл. Уехал. В Москву, Петербург, на Капри, в Лондон.

С тех пор, говорилось в Эпилоге, босоногие мальчики здешних мест поют эту балладу. Народная фантазия ввела традиционный образ иволги, перелетающей из тростника в малинник. Не каждой птице дано парить под облаками.

 Далеко не все знают, что автором прецедентного текста является Горький. Наш земляк профессор, доктор наук Семен Иванович Пушкин в архиве МВД  отыскал легендарный конверт с автографом всемирно известного писателя. Рукопись баллады сильно пострадала от времени, и в данный момент ожидает средств на реставрацию.

За повесть «Босоногий корреспондент» Пушкины получили губернскую премию «Золотая коза» и полмиллиона денег. Вопреки стереотипам, Наталья Николаевна не сидела на шее у Пушкина. Валюта, спрятанная в сейфе, была заработана ею. По настоянию жены, Пушкин добился включения «Босоногого корреспондента» в дополнительный список школьной программы.

 Пустые хлопоты. Современные дети не любят читать, их не убедишь даже фамилией Пушкин.

Наталья Николаевна никак не хотела признать, что горьковедение умерло. Ни Алексей Пешков, ни Макс Горький, ни даже Иегудиил Хламида никому не интересны. Недавно в городе закрыли последний бар, названный в их честь. Казаки провели обыск и, кроме нелегального алкоголя, обнаружили книги. Среди них были и сочинения Горького. Вчитываться казаки не стали, прицепились к фразе «Победим мы, рабочие, и это будет», которую произносит персонаж одного из ранних романов, и на этом основании признали всю литературу, которую в баре держали исключительно для дизайна, экстремистской… 

Ученикам профессор Пушкин поставил одно условие: помалкивать о содержании занятий. А за это…

Подпрыгнув едва ли не до потолка, все ответили: - Уеп!

Педагог Пушкин просил учеников, по возможности, обойтись без обсценной лексики. Дормидонт Самаркин заверил, что данный возглас восторга не мат, а иноязычное междометие, типа вау.

Дормидонта Натали дразнит гусаром, разумеется, одобрительно. 20 лет. Пушкин помнил это золотое время.  

После 23.00 студент Самаркин находился за рулем якобы собственного автомобиля с четырьмя девицами в кабине и едва не наехал на прогуливавшегося перед сном профессора Пушкина. Телок Пушкин отпустил, потому что на вопрос о месте учебы, те хором ответили, что их университет там, где вино и мужчины. Здравый смысл подсказал, что от этих красавиц даром не отвяжешься.

Константина Сорокина Пушкин вырвал из казачьих лап. Студент попался на музицировании в подземном переходе. Выстукивая ритм на африканском барабане, Костя читал «Девушку и смерть» Горького. Сердце профессора екнуло. Эта штука проняла самого Сталина, однако не казаков.

- Отпустите юношу, - строго сказал Пушкин старшому, вырывавшему у Сорокина барабан.

-Любовник, что ли, он тебе? – не понял профессора казак. Игнорируя гнусность, Пушкин показал патрулю удостоверение ветерана.

- Извини, отец, обознался.

Самым толковым оказался Платон Быркин. По совету Пушкина, для конкурса студенческих работ юноша выбрал тему «Бестиарий раннего Горького».

Цель исследования Платон сформулировал так: выявить, насколько образы червей, орлов, соколов, ужей и пингвинов соответствуют реальным прототипам.

Он составил таблицы признаков.

В первом столбце: номер по порядку. Далее: черты характера образов Горького. Третий столбец: видовая морфология и повадки прототипов из Википедии. 

Платон выявил лишь 30% совпадений и сделал вывод: под образами подразумеваются нереальные животные. Ужи, пингвины и соколы у раннего Горького суть условные формы характеров, сиречь – символы.

На том конкурсе профессор Пушкин был председателем жюри, но в основном комиссия состояла из технарей Института Космонавтики.  Наглядность, расчеты и особенно слово «сиречь» их убедили. Платону присудили первое место и тысячу ассигнациями. С премии ученик преподнес Семену Ивановичу кружку с изображением Макса Горького, а Наталье Николаевне – черную шаль.

Пятой была девочка Надя.

Ох.

Пушкин еле уломал супругу, чтобы та позволила студентке дождаться рассвета. Именем Горького Пушкин поклялся жене, что, пока он жив, Надя не переступит порог их квартиры.