13 марта 2021 | Цирк "Олимп"+TV №35 (68), 2021 | Просмотров: 771 |

Течение ночи

Тур Ульвен

(перевод с норвежского Нины Ставрогиной)

Автор поэтических сборников «Тень первоптицы» (1977), «После нас, знаки» (1980), «Точка исчезания» (1981), «Терпеливое» (1987), «Мусорное солнце» (1989), «Отложенные стихи» (1996), книг поэтической прозы «Погребальные предметы» (1988), «Нет, не то» (1990), «Поглощение» (1991), «Ждать и не видеть» (1994), «Камень и зеркало» (1995) и романа «Расщепление» (1993).

Награждён несколькими премиями (Obstfelder prize, Hartvig Kirans prize), в том числе и авторитетной премией Доблоуг (Doblougprisen, 1995).

***

Их обрывает ветром —

белые, неопылённые

цветки яблонь. Они уносятся

стайками,

будто коллекция бабочек,

оживлённая

колдовством,

чтобы стать землёй

или чем-то

под нею, жучками,

что роют и мрут,

роют и мрут

неистово,

сумбурно.

***

И вот наконец

кинофарс начинает идти

задом наперёд

и осколки, поднявшись,

возвращаются

на место. Ты лежишь,

собран

в урну.

***

Те, кто мог бы сказать,

кто эта женщина

на фотографии,

теперь старые

фотографии,

которых никто

не узнаёт.

***

Сдавило

грудь. Чайка

лежит,

спрессована,

не в силах

шевельнуться. Под гнётом

твоего нутра

она всё меньше

и твёрже:

яйцо

из камня, сердца

лунный

двойник,

с птичьим

крошечным

эмбрионом

внутри,

застывшим

от страха,

улыбающимся

***

Колоратурная

певица

страха

прогрызается

вверх

по зубам,

до точки замерзания

радужки.

Ледяные орифламмы

рдеют

в вечернем солнце. Хранят

замороженные

детские ручки,

ожидая, пока

хилиастические родители

народятся.

***

Ну я же вижу

очертания

бровей

и ноздрей. Как эта ширма

сгниёт —

так и сможем поцеловаться.

***

У мшистых

микрофонов

мы ждём

прихода сердца,

что даст нашим мыслям

звук,

не тот,

не дождя

вдоль зелёных полос

на стенах

памяти.

***

Мы

два органических образа,

что распадаются,

как преющие осиновые листья,

уже почти

без ткани, прозрачные,

лишь прожилки

да черенок

и остались,

как эти листики,

мы незаметно

скользим

на дно леса, в мимолётный узор

бурой хвои.

***

Детские кости твердеют

от капель

молока

из каменной

груди

***

Туалетный столик с гребнями

и косметикой. Кастрюли

на угольной печи. Стопки

тарелок. Бронзовые краны.

Портумн любит Амфианду

***

Листва берёз рябит

на ветру. Белая ночь,

остальные

спят.

Вдруг — такое

доверие

к этим деревьям,

будто они

прочные костыли для души

параличного великана, что наконец

сможет уйти

прочь, прочь, прочь.

***

Та же самая

тишина

заглатывает всё

сырьём

***

Отверстия,

тёмные полости

в черепе; может,

мнится нам,

власть их

однажды

рухнет —

и наши черепа

расплющатся

в простые, белые

морские гребешки.

(НАТЮРМОРТ)

Пара колючих

овощей

в парализующем луче

дисциплинарного

солнца,

а позади: ночь, ночь,

не хаос,

не страх, но непрестанное

течение ночи

сквозь свой же

зрачок — бесплодный, безродный —

до всякого

хаоса, страха.

Регресс

темноты

в темноту,

где наши руки, выцарапывая

ласки,

мелькнут вдруг

беспомощно —

и сотрутся.

__________ 

Нина Ставрогина — поэт, переводчик. Родилась в 1988 году в Москве. Окончила Московский университет. Книга стихов «Линия обрыва» (2016) вошла в шорт-лист премии Андрея Белого (2017). Переводила произведения Тура Ульвена, Станиславы Пшибышевской, Карин Бойе, Микаэля Струнге и др.