21 октября 2018 | Цирк "Олимп"+TV № 29 (62), 2018 | Просмотров: 842 |

Актуальная мифология (фрагменты цикла)

Семён Безгинов

Семён Безгинов - поэт, перфомер, музыкант. Живёт в Самаре. Окончил ПТУ, работал на заводе, закончил филфак Самарского Госуниверситета. В 2005-2009 гг.. координировал работу лаборатории свободного творчества «Орфей» при Самарской областной юношеской библиотеке. Публикации - в региональных самарских изданиях, на сайте «Полутона», в поэтической газете «Метромост» (Нижний Новгород).

каждый патриот православный
обязан иметь точно отлаженный алгоритм жизни

алгоритм
должен
состоять из двух частей.

часть первая
явная

и наиболее

важная
по-монашески верная

борьба
или хотя бы мучения за родину.

вторая часть

подготовка
к первой

тайная.

в ней каждый мужик и муж должен иметь любовницу
как доказательство силы
или просто

торжества замахнувшейся над всем миром жилистым фаллосом родины.

мужик обязан иметь любовницу
в соседнем доме
в перерывах между мусором

поскольку если жена

то если родина просрала, то и тогда победила весь мир.

я не вижу в роли любовниц женщин, не умеющих в стихи.

в соседнем доме умела в стихи только семидесятилетняя зоя,

не из дома которой,
не из опадающей пылью одежды которой

а из самого вселенского нутра которой

пахло настоянным столетиями по рецептам предков кошачьим эликсиром.

я стучался в ее дерматиновую дверь,
я снимал с нее потускший, времен бессмысленных подвигов, сохранивший пот умерших мужчин бюстгальтер

пергамент растекшейся туалетной бумагой груди,
изломанные, высосанные временем соски

все время родины
мне ложилось в пальцы.

пальцами
я гладил ее по бессильной, все уже принявшей коже
лона.

и знаете,
женщины, знающие стихи, как даже самую жестокую похоть родины

вполне
намокать
умеют.

рассматривая, уставая от соития, серый эпос трещин советского потолка,

мы наизусть,
держа друг друга за руки

цитировали зоины строчки,

за которыми вставало время во всех своих мощи и бессилии.

и только тогда

мне
становилась
не нужна

никакая родина.

это закончится
это закончится через месяц

из нашей резервации
ушли

все

химики
филологи
математики

нас осталось пятеро
биологов
изучающих навоз

на пятерых резервация
и из биологически процеженной тушенки торт на новый год.

резервация
при таком количестве особей

чисто экономически

невыгодна.

хотя мы им
самое живучее зерно,

и как писали предыдущие из нашего клана умеющих задавать вопросы –
теперь никто не уйдет голодным.

а нам идти - в красную зону,
не будет пайка и цифровых, про все, книг,

здесь остались реднеки,
и просто, для того, чтобы жить

нам пятерым по одному разделиться

и нами же придуманный новой породы синтетический спирт
жарить с реднеками

говоря - что мы с ними одного покроя
единого душевного строя

что одни для нас падают и воскресают звезды.

лилия,
дочка
тебе не знать радости пробуждающих жизнь слов,
тебе стирать за реднеками всю жизнь их белье.

лилия,
дочка,
звезды падают, потому что - сгорают.

для тебя же - это просто след на небе,
привет от спустившегося на опустившуюся землю, и поэтому готовую для прихода зевса.

нас была пятеро, лилия,
это резервация

поэтому, лилия, для тебя звезды - лишь господни росчерки на бесконечно жестком небе.

4.
Доктор Иванов
Докторов Сидоров

Построили успешный бизнес

Клиника Иванова
Делала прививки патриотизма

Пациентов
Ломало
Крутило
Хотелось водки
И березки

Когда становилось совсем плохо

Клиника Сидорова
Делала прививки от патриотизма.

Когда приходили к Сидорову
следователи
и ревнители ценностей

Сидоров
Отмахивался визиткой президента

Иванов пучил глаза
И вопил
"А вы что не патриоты???"

Отбившись
От жужжащей прессы

Зажарив шашлык
Со своими женами и детьми

Иванов и Сидоров

Принимали благодарности от губернатора.

5.
Сквозь инженера Петра

Проросли здания
Разные

Сквозь кожу и хрящи пальцев

Допустим
Прошла, пропозла, вживилась
Какая-то неоклассика

Сквозь пятки и прилегающие кости пробились
Панельные радости

Около сердца поселилась развалина
Ветхая

Но до невозможности
Исторически
Ценная.

В ухе свербела колоколенка

Во рту
Пробилась небоскребов грядка

(Они у Петра вызывали наибольшее неудобство
Цеплялись за косяки, потолки и прочее).

Стал Петр человеком-кирпичом,
Человек-бетоном,
Человеком-эркером,
Человеком-вечностью.

А потом произошло странное
Разнообразное

Мужи государственные

Предложили очистить территорию около сердца
От архитектурного хлама

Потому что по развалинам дети и падают
Потому что в исторических ценностях этих

Наркоманы
Мокрецы
Обездоленные и счастливые

Художники своевременные, прости господи

И прочее
Бездуховное, странное, недопустимое.

В ответ на груди у Петра
Встал митинг

Многотысячный

"Не дадим! Не снесем".

Долго длилось противостояние.

Так и стал Петр
Народным сокровищем.

6.
Когда у владельцев кофеен и лавок
Писателей программного кода
Торговцев бесплотным счастьем

И прочих
Инфатильных
Белых
Воротничков

Денежные мешки

Забрали даже имя

Тогда черные стальные птицы
Ночью и днем
Днем и ночью

Безостановочно

Кашляли злым и умным железом
На повстанческие кварталы.

Под руинами бывших уютных панельных домов
Остались:

Инженер Василий
Добрый по сути
Пухлый
Робкий

Допекло, когда решили вживить
Чип
Духовного благородства

Девочка Лена
Два банта
Восемь лет

Оказалась здесь,
Потому что так интересно

И прочие хорошие люди.

Воздух лета
Приправленный ароматом

Взрывчатки,
Бетонной крошки
И чего-то мясного,

Пах особенно пряно.
В подвале уцелевшей хрущевки

Юный повстанец Зоя
Царапала на стене камнем наощупь:

"умираем
но
не сдаемся буржуям"