СТИХИ
Вольфдитрих Шнурре (Wolfdietrich Schnurre)
(перевод Екатерины Евграшкиной)
От переводчика
Предложенные переводы сделаны по изданию SchnurreW. KassiberundneueGedichte, München, 1979. и представляют собой тексты из сборников 1945-1956 и 1965-1979 г.г. Немецкое Kassiber (идиш kessaw «Geschriebenes» - «написанное») - это «запрещенное и потому хранящееся в тайне сообщение одного заключенного другому или от заключенного во внешний мир; может иметь форму зашифрованного послания». Семь текстов из поэтических сборников разных лет носят название Kassiber (Тюремная записка), в контексте творчества В. Шнурре почти формируя своеобразный авторский поэтический жанр. Наряду с данными текстами – контрастом или дополнением - любовная лирика.
Тюремная записка
Оно вырастает из неба.
Ласточкино крыло, оно несет его.
Оно поднимается паром из ран.
Оно приходит в зверином крике.
Грибное, ломает асфальт.
И будет дуть ветром.
И буйно разрастаться мхом.
И гнить начнет, что было:
блеск на сапогах;
пробирка ужаса;
напевность власти.
И этот мир будет цвести
из пыли.
Тюремная записка
Крысы дохнут;
мы должны остерегаться:
желтоватым грибком
лучатся их утробы.
Кто принес
нам эту болезнь?
Прокаженные? Здоровые?
Не дыши так глубоко;
они говорят сначала
оно настигает женщин,
потом внутри них – детей;
и напоследок лишь – мужчин.
Тюремная записка
Лотос:
цель стрелы;
приникает к вискам;
звезда
над без-
днами
пруда;
монашеская мандала -:
Подделки
в
обращении.
Стрекозы:
тычинки
румянит
ржавчина.
Донос
Луна,
Паук молочный женщин,
Клеветник;
Луна:
Тебе мы предъявляем обвиненье.
Уличена ты в шпионаже;
белизна твоих рук – лжет.
Хлор тоже бел, снег тоже бел;
Хлор, что моросит на расстрелянных,
Снег, что согревает замерзших.
Туман тоже бел, холст тоже бел;
Туман, что оползает в чумную долину,
Холст, что несет прохладу убитым.
Луна,
Монета саранчовая мужчин,
Насмешница;
Луна:
Уличена ты в шпионаже.
Заказчик твой известен нам;
он живет по ту сторону любви.
Инаугурация
Его приведут сюда,
наденут
лаковую бороду,
череп Ибиса.
Священники
сожгут
тень.
Звездочеты
потушат
солнце.
Народ
не будет
праздновать;
работает в каменоломне -
на памятник.
Осенняя любовь
Сними прочь
паутину
с глаз.
Отбрось ее,
прядь из пепла,
назад.
Я сею пушицу
на твоих плечах.
Я сажаю
камнеломку
в твоем лоне.
И папоротник мой -
крышей над
твоими шрамами.
Стихотворение о любви
лицо,
над которым сточных вод осени
развеваются водоросли-волосы;
лицо,
над которым листья ивы,
потухшая звезда астры
гонят прочь
беспокойное малодушие;
лицо,
что лежит на дне,
бледное,
опрокинутое,
забытое;
лицо
с силуэтами рыб
на мшистом лоске щеки,
с чешуйчатым световым рефлексом
в зрачках;
лицо,
остров пергаментных птиц,
риф сна, севшего на мель,
песчаная коса нехватки,
зеркало засухи,
нависшей преждевременно,
ибо не шел дождь;
лицо:
мои руки
готовы
поднять тебя.
Ты не знаешь их,
промывающих золотой песок,
но они знают тебя.
Вернувшись домой,
они рисуют
фосфорным грифелем
твои линии
на шиферной кровле ночи.
Лицо.
Мои рыбаки,
что сложили тебе эту песню,
мои ныряльщики,
что искали тебя:
они готовы
поднять сокровище
твоей улыбки.
Душегуб лето
Свет-след выстрелов
соловьиной песни:
в клочки порвали
зонтики сирени; статуя
весны опрокинута.
И лишь горошек украшает
цоколь; отбита
голова - вся
в дорожках
сверкающей
слизи: соленым
краем века
еще лакомится улитка.
Отказ
С высоты башни
падение во время.
Шиповник и малина,
выколоты мои глаза.
Ослепленный, ощупываю
заплетенные стволы.
Твой волос на решетке,
накручен на ржавчину. В
пустыне живешь ты, Рапунцель;
мне галки сказали об этом.
Там завивает пух волос твоих
шмель;
там ты закапываешь
ножницы в песок.
В пути
След рыси,
различимый - любви, ведет
через валежник.
Я иду за тобой.
Играю кисточками на ушах.
Щербатые когти
притихли в бархате.
Послушно следую за твоим запахом
к лиственничному светильнику,
ржавеющему, потом наверх
и по сурковым косогорам.
По ту сторону утесов,
в долине мхов, там
живешь ты.