07 апреля 2022 | Цирк "Олимп"+TV № 37 (70), 2022 | Просмотров: 795 |

Мирному времени

Лиза Демченко

Лиза Демченко – экспериментирующий автор, родилась в 1992 году в Грозном, выпускница отделения литературного творчества Пятигорского государственного университета и курса по креативному письму в Школе искусств и креативных индустрий в Санкт-Петербурге.  Живет в Санкт-Петербурге.

I

Документы, использованные в тексте: расшифровка аудиозаписей разговоров с папой и сестрой, блок комментариев в ЖЖ под моим текстом о Чеченской войне и жизни нашей семьи, пострадавшей в её (войны) результате

На вокзале встречали
армянская диаспора
еврейская диаспора
грузины, греки – своих людей
Русские не встречали – своих –
это я к чему
вот, говорят:
есть русские люди, а русского народа нет (папа)

пришел какой-то плохой дядька
и сказал, что все должны бомбоубежище покинуть
там будет склад оружия
а папа меня носил на руках и пел:
«крутится вертится шар голубой»
наверное, чтобы я не слышала, о чем они говорили
но я всё слышала
мне тоже было очень страшно
все должны покинуть бомбоубежище
из него будут делать склад оружия (Ксюша)

долго к этому шло
долго, долго. долго шло
а потом листовки сбросили и сказали
войска российские войдут
и через неделю через две будет все очищено – от боевиков
думали, что надо переждать
максимум месяц, и все закончится
мне надо было на работу
зарплата была хорошая, квартира была
переезжать на новое место достаточно сложно
вы уже сами понимаете
не так просто уехать
не выжать не выпростать бликов памяти
не начать заново
вот как
не проглотить – горько
не простить
мирному племени поцелуй прицел в сердце
времени верного не представится
не остановится
лучше станет?
яму – выроют,  улицу голую – обворуют
считают головы
новые строят дома
новые новые русские
красивые злые
не от ума (я)
маялись, мылись, остались мысли

когда бомбежка началась с самолетов
с самолетов
мы пошли из квартиры в это бомбоубежище

солдатам сказали, что в городе только боевики,
что население давно эвакуировано
а все оставались
все думали, что это быстренько
быстренько закончится
не думали, что это на четыре
на пять лет

мне надо было себя вести так,
чтобы вы не подумали, что я испугался

ТЫ , МАРОДЕР , ПЫТАЕШЬСЯ НАЖИТЬСЯ НА ЧУЖОЙ БЕДЕ
ТЫ ПИШЕШЬ СЛОВО "ТРАГЕДИЯ" С БОЛЬШОЙ БУКВЫ
ЕСТЬ ХОТЬ КАПЛЯ !СОЧУВСТВИЯ
ТЫ ТУПАЯ , НИЧТОЖНАЯ ИМПЕРСКАЯ КРЫСА
НЕ ИНТЕРЕСУЮТ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЖИЗНИ
КРОМЕ ТВОЕЙ УБОГОЙ ЕСТЕСТВЕННО
МОЖЕТЕ НАЗВАТЬ ПАРУ-ТРОЙКУ ФАМИЛИЙ
ОГРАБЛЕННЫХ И УБИТЫХ В 1991-М?
ТЕБЕ ЗАЧЕМ
ВЫВЕСТИ ТЕБЯ, ПИЗДАБОЛА ,
НА ЧИСТУЮ ВОДУ !
У НАС В ОДЕССЕ ВСЁ В ПОРЯДКЕ, ПИДОРОК ЭРЭФОВСКИЙ
ПОЧИСТИЛИ СЛАВНЫЙ ГОРОД
ОТ ВАТНОЙ НЕЧИСТИ
В ОДЕССЕ И В 1942 БЫЛО ВСЁ В «ПОРЯДКЕ»
И ДАЖЕ В 1943-М

ПОМНИ ОБ ЭТОМ , МРАЗЬ

СТАРАНИЯМИ В.В. ПУТИНА БЛАГОСОСТОЯНИЕ
И БЛАГОПОЛУЧИЕ ! РОССИЙСКИХ ГРАЖДАН
ДОСТИГЛО ФАНТАСТИЧЕСКИХ ВЫСОТ
ПРЕДЛАГАЮ ВМЕСТЕ ПОМОЛИТЬСЯ

УЖЕ МОЛИМСЯ

II

Документ – фотография моей мамы в бомбоубежище во время обстрела Грозного российскими войсками

этот снимок сделан 24 декабря 1994 года
на нем молодая женщина в коричневой шерстяной юбке
в сапожках, чёрном свитере с ярким цветным рисунком
в очках с белой оправой (сейчас они выглядят очень современно)
ее волосы собраны, открыт лоб, она смотрит в сторону
влево относительно зрителя
сидит, даже полулежит, на зеленой металлической койке с матрасами:
белым в тонкую полоску
и еще одним – красным

на фото моя мама
ей ровно тридцать лет, у нее двое детей
две дочки, два и четыре, спят
укрытые колючим клетчатым одеялом
зеленым, как эта койка, как железная дверь
как забор в деревне или старые жигули

в свитерах и шапках спиной к фотографу
(Александр Светин/PhotoXpress)
лежим мы
вместо подушек под головами мамина меховая дубленка
сложно сказать, где я, а где сестра
кажется, я в красной шапке с помпоном
сестра – в жёлтой, по-пижонски съехавшей на затылок
и кажется, мы не боимся
мы вместе, мы в безопасности
— —
мама рядом

лишь рукавом пальто в кадр попала бабушка
в один из этих дней с ней могла случиться беда
на нее направили автомат – русские солдаты –
в шутку
они посмеялись и поехали дальше по своим военным делам
убивать террористов, убивать мирных, у-мир-ать

еще несколько человек на фото
сидят, лежат, дремлют на своих койках
тепло одетые (это почти новый год)
койки стоят в ряд у серой стены в коричнево-ржавых подтеках
ужасно звучит, но не выглядит страшно, и
нужно понимать, это временный лагерь
бомб-о-убежище
приют, привет, у-крытие

на переднем плане, нерезко, крупно
другая женщина
пятидесяти с чем-то лет
на ней пальто изумрудного цвета
и пышный платок цвета маминой юбки – некрашеной пряжи
мешки под глазами, морщины на лбу
волосы, не седые, собраны в правый пробор
она выглядит сонной, уставшей
и похожа на гору – деревья осеннего леса
под полотном тумана

другая другая женщина – спиной к нам – поправляет свою меховую шапку
таких на фото пять (не особенно современно)
две из них украшают головы незнакомых мужчин
как короны, как обручи света
в углу кадра, на фоне железной двери

фотографию мы случайно нашли в интернете
через 25 лет после того, как она была сделана
маме не нравится, хотя (странно заметить) она очень хорошо вышла
молодая, красивая, грустная
тонкая, теплая
ла--ла--я--ма--ма--мы
смотрим на эту карточку как на картинку в книге
или цветок из гербария, неживой, необъемный, но трогательный
пахнет немного пылью, немного лугом
и тем днем, когда был сорван, собран, украден, у-век-о-вечен
очелове-чен чен чеч о-че-чень странный
печальный и ясный образ
моей страны, земли
мира, войны