04 октября 2018 | Цирк "Олимп"+TV № 29 (62), 2018 | Просмотров: 858 |
Постоянный дом
Мей-мей Берссенбрюгге
(Mei-mei Berssenbrugge)
Перевод Галины Ермошиной
От переводчика: Мей-мей Берссенбрюгге - американский поэт. Родилась в Пекине в 1947 году. Мать – китаянка, отец – американец. Через год после рождения дочери семья переехала в США. Мей-мей закончила Колумбийский университет и с 1974 года живет в сельской местности на севере штата Нью-Мексико. Получив степень бакалавра, стала активной участницей мультикультурного поэтического движения 70-х годов вместе с Лесли Мормон Силко и Ишмаэль Скот Рид.
Берссенбрюгге преподавала в Institute of American Indian Art в Санта Фе, где стала соучредителем литературного журнала Tyuonyi. Большое влияние на поэтику Берссенбрюгге оказали поэты Нью-Йоркской школы (Джон Эшбери, Барбара Гэст, Джеймс Шайлер и Энн Вальдман) и Language School (Чарльз Бернстин).
Стихи Берссенбрюгге отличает сочетание философской медитации и личного опыта, а также стремительные переходы между абстрактным языком и конкретными особенностями непосредственного восприятия. Ее интересуют сложности культурной и политической идентичности, а также опыт культурных и языковых перекличек.
Автор книг: The Heat Bird (1983), лауреат Американской книжной премии; Empathy (1989), лауреат премии PEN West; Sphericity (1993); Endocrinology (1997), написанная в сотрудничестве с художником Кики Смитом; Four Year Old Girl» (1998), лауреат Western States Book Award; Nest (2003); I Love Artists: New and Selected Poems (2006).
Постоянный дом
1
Я ищу постоянный дом, но у этой структуры вид равнодушной смешанности и изоляции, устремляющейся к безнадежности.
Мальчик тащит животное на поводке.
Здание с красной крышей отдыхает между двумя холмами.
Я могу смотреть из его окон на море.
Его агрессии противостоит та, что в домашнем животном, холодное открытое пространство, достаточно большое, чтобы работать с изоляцией?
Здание - проекция, пространство вокруг этого посредника, театр
Тебе не нужно использовать пространство, чтобы существовать, расстояние, от точки до точки, в которой любимые руины – золотая середина, например.
2
Сначала здание и пространство отрицают друг друга.
Потом они группируются.
Мальчик наблюдает, как мышь бегает вокруг обода абажура.
Он устанавливает связи, желая поймать мышь, с комнатой, землей.
Недостающий эталонный образ заслоняет землю, как объекты в пространстве.
Здание и пространство составные, как моя мечта, пузырь, молния, отправная точка и любой второй план.
3
Дождь льет из водостока на бедную лошадь.
Лошадь бежит под жестяную крышу, поддерживаемую столбами.
Штабеля балок, использованная древесина, кирпич растворяются в менее специфичных отходах.
Я понимаю ситуацию, воспринимая части, одна за другой, потом возвращаясь беглым взглядом, который перемещает время.
Поэтому я могу интуитивно понять, что менее специфичные отходы - это почва.
4
Бак для воды стоит на каркасе из отходов древесины, похожем на упаковочный ящик.
Я смотрю сквозь него на потухший вулкан.
Панорама правдива образно - как пространство, и буквально - в стеклянной стене, где облака появляются как цветы, и подсвеченный силуэт лошади проходит мимо.
Шеренга вечнозеленых растений охраняет скалу посреди развалин барака для рабочих, как на краю моря.
Апельсины, пельмени, вареные яйца забирают темную энергию чужака.
Знание как перемычка, связующая балка (образцовые знаки) удерживает мир на расстоянии.
Эталонный образ как кость уплотняется из размытого от точки к точке ощущения, с которого начинается строительство.
Мое здание возвращается извне, как будто мой дух преградил мне путь, когда я никуда не собиралась идти, в частности.
5
Материалы и свобода объединились, поэтому материалы не субъективны.
У материала пространства, похоже, есть скелет, чтобы получить выгодную позицию на бесшовном расстоянии, то есть в сравнении.
Это - стиль накапливающихся материалов, которые больше уже не станут твердыми.
Приспособление взгляда, будучи видимым насквозь, воспринимается во всей конкретике
а не абстрактно, как пространство, окрашенное в белый.
Дай зданию форму события.
Соотнеси его с чем-то там, с формой сострадания.
Твоя точка зрения: оно уже отвердело, поэтому там - тепло.
В этой примитивной ситуации чистая форма переводит прежнюю империю пространства как пустошь.
Китайское пространство освобождается от взгляда передо мной, пока мое здание продолжает кружить на земле.
Тан Тянь
Как обычно, первые ворота были скромны. Обветшали. Она не может сказать, по какому мосту пересекают ров, по которому теперь все пересекают песок, разбитый шагами.
Это - точное наложение кругов на квадраты, но она затрудняется определить, где находится
главная аллея и возвращается той же дорогой по сильной жаре к правильному входу,
который был намеренно неясным, путь вокруг арки может вывести к красной стене,
достаточно далеко от арки на солнце, на свет.
Если твое существование само по себе отделяется от твоей симметрии, которая является
осью твоего позвоночника в конкретном смысле, но становится суспензией
в твоем позвоночнике как слой песка под булыжниками внутреннего двора
или на плоскости, ты должен смиренно искать человека, который может выслушать тебя,
на улице, переполненной велосипедами в ночи, звуками их звонков.
И любая палка или прямая линия, которую ты держишь, могут быть твоим позвоночником,
как карта Тан Тяня на французском языке, которой она придерживается. Ей нужно чтобы пространство упало с каждой стороны от нее как нагрузка, а не вес, что рассеялся в зеркале. В любое время эхо того, что она говорит, умножится от стен в сбалансированных,
головокружительных скачках, как гироскоп в жару, но она одна.
Потом она вспомнит себя как вырезанную фигурку и ее тень на пустой доске,
но она - своя балансирующая палка, а земля на любой ее стороне – ее длина,
поврежденная один раз бронированным автомобилем, а один – цветочной вазой на перекрестке.
Палка в действительности не делит пополам храм вокруг нее, как солнцестояние или предок.
Это персиковое дерево Династии Тан было бы параллельной левитацией в позвоночнике
человека, регистрирующего его.
Зал медленно проявляется. Контур красной ступеньки уступает место ее продолжительности,
когда она простирается и поднимается под малым углом.
По сравнению с семьей, отдельный человек почти не идет в счет, но они все
ждут ее в чайном домике внутри стены.
Сначала золотая ручка, потом синие ярусы над самой высокой ступенькой,
того же цвета, что и небо.
Когда один человек пришел, чтобы обрести уверенность,
она думает, что он чувствует гармонию как полет после голодания среди семи метеоритов
в темноте. Он действительно чувствовал себя глобусом, вращающимся внутри глобуса.
Даже самая уникальная или неделимая частица, или небесная сфера приспосабливаются,
когда ось, простирающаяся за свои пределы, выдвинута, или сфера в своих пределах
выдвинута. То, что было равновесием, как она думала, сглаживается в стилизованного дракона
на мраморных плитах.
Все же она с неохотой покидает огороженную территорию. Только император
мог идти по ее центральной линии. Теперь любой может вообразить, каково это чувствовать -
приносить небесные новости. Она попытается вспомнить это в Гонконге,
когда вагончик канатной дороги внезапно поднимается над небоскребами и гаванью
и она вжимается в сиденье, как будто происходит смена полюсов,
или то, что она имела в виду, никто не может себе представить, как это сделать.
Техас
Я использовала стол как ссылку и просто перевела вещи из него
в реестр, чтобы отыграть церемонию чувства до конца, что есть
воздух истинных живых объектов и людей, используемых тобой,
когда располагаешь их вместе в определенном порядке, давая привилегию
отдельному человеку, который склонен исчезнуть, если его визуальное присутствие
сохраняется, в ощущение смысла, уходящее само по себе.
Сначала стол есть стол. В синем свете
или в электрическом освещении, у него нет пафоса. Потом свет отделяется
от человеческого содержания, от фиолетовой сети или бесплотного тумана, отражая эхом
фиолетовую морозилку на подоконнике, где он - след желания.
Такие эмоции - перебои в пейзаже и в логике,
вызванные стремлением к непосредственному опыту, как будто ее память об опыте
была следом ее самой. Особенно теперь, когда вещи разлетаются
во всех направлениях,
она посчитает вестибюль гостиницы инертным состоянием формы. Это - место
ее должности. И серые эмалевые двери лифта - соответственное состояние,
место за ними является основанием воды или рисунком воды. Теперь
она направляет свой фотоаппарат на них, чтобы изменить свое мнение о них на мысль
в Мексике, поскольку горизонт, когда ты движешься, может противостоять горизонту внутри
лифта через синий Кадиллак в долгий след выстрела. Ты задерживаешь
свою руку у стола. Свет становится золотым крылом на столе.
Она видит
его открытие, с внутренним пространством, пластичным и бесконечным,
но это - стиль, которому досталось плохое будущее.
Жар-птица
1
Критик возражает против их “мистериальных” качеств
Я ищу и не нахожу того, что должно связывать
мистерии с религией. Шагая
по камням в реке, которая скрывает
мой шум, я напугала большую птицу, которая должна облететь
луг, чтобы набрать высоту. Хлопанье
больших крыльев. Ворона петляет надо мной
снова и снова. Я вижу, что многие перья, вылетевшие из ее крыла,
заменены небом, но это не большая птица
Я иду на луг, чтобы найти то, что я уже назвала
орлом для себя. Сначала ты просто замечаешь кучу,
похожую на старый асфальт и сваленные белые камни
2
Раздутый живот. Коровья голова дальше от меня
Ее труп слишком свеж для запаха, но в качестве разгадки
не определил мою птицу. Опять я не уверена, что светлые крылья
между кустами - не свет сквозь вороньи перья
но тут я реально вижу мощную пикирующую спину
и перелет к другому тополю и свет
Это канюк с маленькой красной головкой. Ты говоришь -
здорово. Они не такие уж маленькие. Он должно быть
больше боялся меня
3
Свежий ветер дует в другую сторону на рассвете, поэтому
я могу размышлять, как заряд такой массы
смерти может держаться в воздухе, который иногда прозрачен
с желтыми зябликами и бабочками. Эта скверная куча
- все спящее мясо - по умолчанию мало влияет на
мое решение в супермаркете, ее единственная мистерия - это
воспоминания о скрипе колеса. Мало чем отличаясь от мертвого клопа
на тропинке, но отличаясь от маленькой змеи, которую я перешагну
Всю ночь я рисовала их кости для моей маленькой коробки
Сегодня я вспомнила, что в прошлую ночь ты хотел
задержаться после концерта, выпивая с другими парами
как нежная стрекоза
4
И я не могу предсказать твою травму. Мощный и беззаботный
как радиация здесь, которую мы называем беззаботной, потому что
мы ничего не подозреваем. Тогда будущая форма под сомнением
Как критик я думала, что форма была равновесием,
которое прогрессировало по инерции от некоторого первоначального уменьшения
страха перед горизонтом. Но бедренные кости моего сына
слишком длинны. Я искушала себя. Я думала, что
дам ему немного рыбы в расчете на неожиданность. Его лапа
пошевелилась. Мои спинные кости - искрящаяся слюда на песке
теперь, переносившая сообщения вверх и вниз
5
Стекло, расплавленное в последнем извержении
Валье-Гранде, остыло, и можно бегать
среди диких ирисов на склоне, или кипрея осенью
Его прежнее буйство и есть тот пейзаж, далекий, как
Оклахома. Его онтогенез как тонкая часть цепляется за
самолетное радио, повторяя сон, предшествовавший радио
В любое время, все говорят нам, чтобы представить извержение
как запоздалое пришествие в настоящую форму, медленно растущий кристалл
Я все еще вижу свечение внизу, как ночной гнев, не
из-за буйства, но из-за его непрерывности с прошлым,
пока воздушный свет на равнине мягок и рассеян
как блики на лужицах радия. Я хотела узнать, как
танцевать в прошлом году. Я думала, твоя дочь может научить меня
6
Она неплохо справлялась с изучением чего-то
что она не понимала и чем не интересовалась
из чувства долга. Она пробуждала страсть к танцу. Любой
порыв с ветром через него. На абрикосовом дереве
было много крупных птиц, и орел подпрыгивает
как будто падая, прежде чем взлететь. Я думала
это был полет вниз, как смятый воротник, как сломанная шея
но потом, когда он поднялся, он был похож на человека в орлином одеянии
чьи перья топорщились, потому что крепкие ноги
топтали землю на ветру. Другие птицы незаметно
прошли свои минуты со старыми барабанщиками стойкости,
но орлы вонзились в сметенную землю, не обращая внимания на других барабанщиков
создавая потоки ритма в своих повторениях
пока довольно скоро несколько других женских белых ног
не перешли к ним, также плотно окольцованные вокруг щиколоток
поэтому их когти выглядят особенно маленькими
7
Где я видела, что их прекрасное штрихование было соревнованием
не воздухом, проходящим через воздух или погоду
хотя шарик с водой, от которого она пыталась увернуться
когда он болтался так, что был похож на большие ягодицы
прежде чем лопнуть на ее плече, был дождем. Дождь -
это не важно. Дождь идет, не очень часто,
но регулярно. Если я далеко от тебя, это не поток
пропущенных событий между нами - выдумка возможности
как летняя гроза ночью, или, когда я вижу тебя
Выбрасывание еды и домашних вещей с крыши
для всех нас стало метеорным потоком через неподвижные звезды
В их параллельном дожде я не могу судить о расстоянии каждого подарка
8
Я посмотрела направо. Хотя солнца еще не было
за ними, они были яркими рядом с каждым деревом на вершине
хребта в силуэте. Они были точными
ближе к краю вне времени, будучи растительными
Я смешиваю вне времени и проходящее время, через
которое подвешивается сеть нашего расстояния или карты
в изменяющейся шкале, смазывающей извилистые связки
или растворяет их в прозрачной жидкости разрозненных вещей,
которые невозможно очистить. Их вода пылает, как огни взлетной полосы
и остается красной и ровной в прудах. На пути
к этому городу были зеленые высотой по пояс указатели на равнине
На асфальте была ровная желтая линия
В дождь она остается ровной, но ее размер под дорогой
смягчается и удлиняется через водоносные пласты. Кости крыльев
у орлов начинали растягиваться с помощью тренировок, поэтому
светлое пространство в их крыльях было видно на фоне неба
давая каждому отличную точность в поворотах
9
Меня отвезли в маленький городок, где они
работали, потому что я попросила их взять меня. Слева
была старая веранда с длинными крышами, отходящими
от меня, на стропилах 2 х 8, перпендикулярных им,
и разрушающийся дом. Свет падал
справа от меня. Узкие щели между досками пропускали
дождь параллельных ярких линий на стропила
который казался точным и веселым в городе-призраке
Они были вне своего времени, хотя с каждым изменением солнца
немного изменялись по углу и длине, систематически
Они были вне бойни моих совместных соблазнов
Когда я прикасаюсь к твоей коже или слышу певцов в темноте, я получаю
такой удар током, который должен вытеснить все мое отсутствие,
которое, я думаю, может наконец затопить надлежащие каньоны,
оставляя большую опустошенную равнину моря, снова пустую,
где раньше не было огней после наступления темноты
10
Прозаические сороки прилетают примерно в то время, когда ребра начинают
показывать красивые строительные леса над своим объемом,
там, где были органы. Теперь канюк напоминает
несуществующую ветряную мельницу с колесом, но без лопастей. Снижающаяся
спина орла все еще выдерживает, после того, как прошло достаточно времени
когда событие выражено, и я знаю, что его конфигурация
не перемешана, или наше смешивание, или «намерение» танца
Если яркое прояснение внезапно сформируется, нам
уже будет известно об этом