06 мая 2013 | "Цирк "Олимп"+TV №8 (41), 2013 | Просмотров: 5714 |

Опасная страна: Стихотворения

Йегуда Амихай

Перевод с иврита: Александр Бараш

Иегуда Амихай (1924, Вюрцбург, Германия – 2000, Иерусалим) - поэт, прозаик, драматург. Семья была религиозной, предки жили в Баварии со Средних веков. В Палестине с 1936 года. Во время Второй мировой войны служил три года в Еврейской Бригаде в британской армии в Северной Африке, участник Войны за Независимость Израиля. Закончил Еврейский Университет в Иерусалиме. Начал писать стихи в 1949. Автор 11-ти книг стихотворений. Переведен на 37 языков. Среди английских переводчиков – Тед Хьюз; дружил с У.Х.Оденом. Лауреат Премии Израиля (1982). Несколько раз был номинирован на Нобелевскую премию.

Александр Бараш родился в 1960 году в Москве. Поэт, прозаик, эссеист. В 1985–1989 годах издавал (совместно с Н. Байтовым) литературный альманах “Эпсилон-Салон”. С 1989 года – в Иерусалиме. Автор четырех книг стихотворений, последняя – “Итинерарий” (М.: НЛО, 2009), романа “Счастливое детство” (М.: НЛО, 2006), книги переводов израильской поэзии «Экология Иерусалима» (М.: Русский Гулливер, 2011). Лауреат премии Тель-Авивского фонда литературы и искусства (2002), премии журнала «Интерпоэзия» за лучший стихотворный перевод (2011).  Автор текстов группы «Мегаполис».

Опасная страна

Опасная страна. Страна, полная подозрительных предметов
и заминированных людей. Все может стать
началом новой религии: любые роды, любая смерть,
любой пожар в поле, любой дым.
Даже влюбленные должны быть осторожными в действиях и словах,
руки, протянутые для объятия, шепот в полночь,
плач украдкой, взгляд вдаль, спуск по лестнице
в белом платье. Все может оказаться  началом новой религии.

Даже перелетные птицы знают это,
когда прилетают весной и осенью и не остаются тут,
как боги этой страны, даже они не остаются.
И тот, кто говорит «здесь было» - пророк утешения и отрады.
И тот, кто говорит «здесь будет» - пророк гнева и ярости.

И от севера до юга бесконечная радость лета,
и предостережения о наводнениях
вместе с предостережениями о засухе,
и надгробные памятники  расставлены повсюду, как гири, 
чтобы история этой страны не разлетелась под ветром, словно листы бумаги.

Я сижу за столом

Я сижу за столом и пишу
максимально точно. Я помню
надежду на первую любовь, перед тем,
как встретил девочку, которую любил,
но ее саму почти не помню.
Так человек помнит жажду
в пустыне, а как пил воду -
не помнит.

Потому что остается готовая форма
события, а не его содержание,
рисунок букв, а не смысл слов.
Как в тесте на интеллект - я должен забыть
то, что учил, и уметь только
понимать линии и дополнять фигуры.

Я словно корабль, чей объем и вес измеряют
по количеству воды, которую он вытесняет,
и не важно, что он несет в себе.

Я сижу за столом.
Я спрашиваю себя,
что грустнее:
дверь без ключа
или ключ без двери.

Из  цикла «Буэнос-Айрес»

За все это время
я не видел моря, ни разу.
Ночью ты рассказала о нем.
Я не хотел вслушиваться, чтобы
Буэнос-Айрес оказался похож
на Иерусалим - без моря.

Долорес, так тебя зовут. Сусанна –
имя твоей подруги. «Чика» -
назвал тебя проезжавший таксист.

Мы оба были потеряны
двумя людьми, которые
никогда не знали друг друга:
две потери плачут
и смеются вместе в темноте.

Киннерет

Разочарования встроены в жизнь,
разочарование в Иордане, что это не большая река,
разочарование в человеке и разочарование в Боге,
разочарование в теле и разочарование в сердце: слишком  мягкое. Разочарования 
встроены в жизнь как камни, которые уже
никак не вынуть – без них все развалится.

И есть царапины боли на душе, как на пластинке,
и есть линии тоски по кому-то на ладони,
не линии характера, и не линии будущего, и не линии судьбы.

Вода смягчает отчаяние,
вода несет надежду, как плывущие листья,
вода, которую мы пьем, и вода, которой мы плачем.

И голоса перелетных птиц сильнее
голоса крови, этого пресловутого зова.
И в старом деревянном бараке
все еще слышны объяснения шопотом
о том, что было.

Я хочу сказать вам
здесь на этом кладбище,
что маленькая девочка, сидящая на могиле,
не оскверняет могилу:
она славит Бога.

*  *  *
Глубокое окно дает возможность видеть далеко,
как глубокая оптика у средств стрельбы.
Далекие вещи притягивают меня,
Даже женщина, стоящая рядом -
я слышу ее голос только время от времени,
будто звуки праздника из дальней долины,
их приносят порывы ветра.
«Иди спать, иди спать». Это тоже предсказание.
Возьми веши из прошлого и положи в будущее,
как перекладывают вещи во сне и в шкафу.

Завязал шнурки на ботинках тайно, согнувшись.
Моя душа тяжела.
Я прожил уже три или четыре жизни
и  не знаю, сколько их еще будет.