26 ноября 2012 | "Цирк "Олимп"+TV" №5 (38) | Просмотров: 2799 |

Стихи из книги «Часть встречи»

Фото Олега Дарка

Александр Самарцев

Подробнее об авторе

 

 

СТАРОЕ ПИСЬМО
Мих. Матушевскому

М. М. до тебя километров  рыбак не приврет
суставы трещат у раскинутых рук и вперед
но в поиски лучшего берега вбиты кресты
и Рейна где все так похоже не вынесешь ты

...Урок физкультуры четвертая грудь не видна
зигзагами искорок длится рассвет дотемна
под слабым нажимом раскосо проворной лыжни
ее бы устами а по снегу лишь помани

Коньковому ходу за классикой гнаться голяк
мое ль это слово сказалось пусть мчит оно так
флажки расступаются флагов для верности два
зато где их нет чай  дымней а граница мертва

не с печью а с речью хрустящей в загробье черно
гляжу на Отчизну — не знаю о ней ничего
опасные лица чисты что же их веселит
и пена в реале плодится разбитых корыт

На брызгах гарцуя мы все понемногу мираж
и кто не еврей кто же после Крещенья не наш
Америка Русь нам и степь у причала и клеть
запекшихся капелек пот или кровь растереть

Закат по-пластунски подполз это Стенькин курган
пещеры с мешками монет не отсудит Иран
у всплывшей княжны как ни плачь а нигде не болит
останемся солнцем стакана и связкой ракит

их тоже швырнуло но комья пока не легли
разрытый объем отзовется на прогиб лыжни
а отзыв напрасен и карта растает вот-вот
не вынеся воткнутых кольев и наших свобод

                      
М. М.

                                  * * *
Желудь в миске оловянной дирижаблик или ёж
закрути над ним романы эпилогов не найдешь

Рань степная вновь по мокрым головешкам бег трусцой
Парашютом желудь попран а храбрится, как большой

держит душу поплавочно чиркается от подошв
За кого меня как почта с обознаток в печь метнешь

Без «Фетяски» нет развязки дыма без «Спотыкача»
мэйл отстукан для отмазки городок израильтянский
полтора ли два ключа

впрыснет нотных и впесочит «Распрягай-ка свой талант
саду ягоду Рабочих!» ах и не успеет кочет
кукарекнуть налетят

со двора в иные выси вспархивая огоньки
ветровому «Мицубиси» клеен отпечаток лисий
и желтей вперегонки

Там на фото Ляльки (обе) Яшка Звягиных семья
Белый миг еще не пробил ком как в горле затая
нет меня ни в той природе ни сейчас где я не я

Накрывались – тили-тили! – тополевою фатой
Ты заказан горе-киллер ностальгиям крокодильим
точечен до запятой

Или хронику развала запускай с того щелчка
от Матисса (только плавно) от Васильева от Павла
есть в ней копия сладка

Жёлудь пыжится юлою пляшет миска по бревну
выдержка ты будешь мною? Знаю сброшу не верну
берег свету глянец сну в рамке с тягой горловою 

 

            СКВОЗЬ ГОРОД

Потянется товарный с запасных
как стрелы в  колосящемся гомере
часовенка холма сквер серый жмых
ему объятий эхом наревели
Аукнет насыпь цепь весло корму
аллергик-мотылек чихни мотором
на площади я пеналь не возьму
расчерченная дриблингом топорным
под креозот под шорох Би-Би-Си
она перевернет листы клавира
натертые углем до небеси
и колеей что город раскроила
Плевать за кем бежать кого везут
напильник взгляда резанет — и мимо
привычно мозг стрелы вдохнул мазут
пустою пачкой пролетела «Прима»
у вохры съедут крыша и прицел
но все путем та сторона талдычит
рядами «200 груз» бетон осел
и заманиху жрет на опохмел
пока гомер повзводно не прозрел
с никем не читанных табличек

 

                        АПРЕЛЬ

Вахтер института роняя ножище сапожный
(вчера экскаватор лачугу ковшом сковырнул)
укрепит продавленный венский на солнышке стул
и шорохи паводка слушает рябчатой кожей

Затреплется фартук тяжелый облитый до пят синевой
Еще на шарнирах не откукарекали краны
а за упокой опрокинут по быстрой стаканы
соседи вчерашние у неизвестной пивной

Ах боже ты мой сколько пены салютом в салют
Заухали ямины как граммофонов растрУбы
и с майской повязкой призыва во лбу институт
всё скачет и скачет к воде не идущей на убыль

*  *  *

Прильнул морозец  улицы завыли
одна другой метельней перекрёстней

кулём оглушены спортзальной пыли
на матах отрабатывая мостик

а заодно бросок через бедро ли
но в спарринге  уборной с Архимедом

колечко пропустить еще бредовей
чем труд зимы с ее наждачным ветром

а все же выдыхаешь лоб корежа
целуясь нагло глобусом накрытый

он падает а твердь опять пригожа
в следах ремонта под малярной пыткой

Продленный день своим огрызком клялся
из дневниковой вырванной страницы

Кардиограмма гнева «Вон из класса!»
для возвращенья как прием сгодится

Балкон повернут по гипотенузе
гипс отлетел с упершихся атлантов

две арматуры пустоту мутузят
за упокой мелка и пыльных матов

 

          ДОРОГА К ВЗРЫВУ

Глупо думать спускаясь в метро
эскалатор вот-вот оборвется
он разомкнут уже от Руссо и Дидро
Энгельс грыз и надкусывал Ницше с морозца
навалился Толстой со своим антре ну
Мандельштам не оттащит страну
кто все эти шахиды   мои колобки
благо  шахты с рекламами здесь глубоки

Для чего их под градусом полупрямым
дотянули до палеолита
верхний нижний сам черт из вампиров румын
граф хрящ сломит зажевано слито
в обе стороны ребра металл надорвет
по инерции лентопротяжной
я беспечен родная вот мой наворот
мой ногами вперед ход гаданий с ромашкой

Кровь на кровь а дежурная держит состав
не Сивилла но вроде Блаватской
план расплющен о план подчищаю сломав
ей щиток нерасчетливой лаской
торопитесь угарного солнца вдохнуть
от исчезнувших стало просторней чуть-чуть
если бы не зеркальные пятна
с их призывом спуститься обратно

 

 

            СТЕНА ПЛАЧА

Уйду от аудита слёз и сказок
уму не волк но волчий ветер вязок

колышет клевер клинышки вразброд
народ-стена бодаюсь сам народ

перекати-песочницы он вроде
Исхода горсть в недрёманном изводе

на грудь на гвоздь по малой взяв свобод
«Я Господи твой теневой народ!»

За безутешность и за самоедство
пылится непрошибленное место

там долгий эфиоп качается в кипе
кладет и шепчет про себя себе

поклоны клеверов и метронома
разрушенное лето в нем как дома


Со льном до плеч канючный ангелок
верзилу держит путаясь у ног

а тот из лабиринта нетерпений
сплошнее теста жгучих ниш репейней

глазами в Тору чаду же за край
на чистом русском бросит «Не мешай!»

 

 

ТАНЦЫ-ШМАНЦЫ

 

Намело по склону полынь

каруселям струган  помост

мы с Бродвея мы с Апеннин

обжиманцы фокстрот взасос

 

у «дружины» губу дерёт

чуть дохнуло — овраг студён

уноси на разлив народ

с «жигулевским» полный бидон

 

Всем  народец-несун широк

уж курить так курить сквозь строй

крупным планом знобит шнурок -

после космоса лыбься взвой

 

ведь всего-то виток один

а отбою нет от лолит

это наше - о джаль-эддин! -

логос вылезший из орбит

перекрашен обрюзг отвык

был орелик теперь – кувырк

 

Две главы его – разойдись! -

приглашают на белый вспых

Никого танцующих ввысь

даже Господи часовых

 

 

 

* * *

Каток ледок шестой урок
свободен руки вширь упал
Белеет парус одинок
А кто не одинок?  Причал?

 

До выяснения понтов
в нераспечатанной груди
на берег школьных тех годов
без матери не приходи

 

Не парус  беленький халат
что ищет он каких дежурств
сомкнуло их  но скользко над
и с мамой на руках держусь

 

 

* * *

 

Адаптер отъехал наклейку клюет игла

пустым стадионом уже размахнулся диск

дорожки со старта протаянные  дотла

но сектор метаний на все направленья льдист

 

Над льдами заторов инспекция НЛО

пропущена пара я слышу учебный борт

шум стирки большущей и скрежет алло алло

(слаба Motorola покрытием не берет)

 

Ведомый Делоном щекочет биплан-лихач

за ухом кабины в шашечках прежде чем

кино повторится сердцем как рваный плач

сигнал стробоскопа трепеты подсистем

 

Про этот размах размахов на сто сторон

устраивай кастинг целей одна к одной

они поглотятся ловлей живых ворон

промоина стронута поздно губам домой

 

штырек раскрутил пластиночку я же к ней

и от нее отлепленный не добит

улик у облета тьма но без них верней

схватить ледоход за жабры и вынуть винт

 

 

 

 

Модель взлетает

 

Зашкален цветом  двор

                          теплы замки сараев

на поводке ведут модель

                                      и враз

благую тягу  веером расправив

обманем ожиданья жестких трасс

за край надежд

                      в которых я погряз

 

таких любимых

                      и таких бескрайних

 

 

 

                  ДОМОЙ

 

Поздний паводок рельсы в воде

я здесь жил а как будто нигде

выбрать нечего это неважно

только ехать спасительна жажда

если кожа не вся прогорит

окольцуется и задубеет

обнажая заиленный берег

жесть креста под венком арголит

 

Плещет мусор колеблется свая

телеграфная  и ходуном

чай как маятник пленка смурная

на глазу лишний раз голубом

я здесь жил без ножей или мимо

неуместно торчащая схима

догнала и ушла по глотку

в этот призрак упрусь подтолкну

 

Островок задыхается кроток

чует засуху ветер могил

не цифруй ностальгических фоток

и не вздрагивай кто б здесь ни жил

от простора заслон и остуда

две спины лоб ко лбу неотсюда

поздней свежести влага-змея

можно молча и ты за меня